Происходит маргинализация, или, говоря проще, окончательное выпадение на общественное дно.

Для нашего дальнейшего изложения приведенные выше цифры имеют принципиальное значение.

Дело же не в том, как считать, а в том, сколько бедных людей в реальной действительности живет в России. И здесь упомянутые 20-25% -- весьма оптимистическая оценка.

Прожиточный минимум строится на базе корзины из товаров и услуг, стоимость которой регулярно рассчитывается.

Но есть и другой подход к определению бедности: отклонение от такого стандарта жизни, который большинство населения считает нормой.

Например, домашний компьютер перестал быть экзотикой. Он теперь необходимый атрибут домашнего хозяйства, такой же, как холодильник или стиральная машина.
Или проведение отпуска не на своем огороде, а на отдыхе вне дома, пусть даже и не за границей.
Вполне нормальным -- и даже необходимым -- считается и посещение детьми разнообразных кружков (как правило, платных): спортивных, музыкальных, художественных.

Отсутствие возможности всем этим (и многим другим) пользоваться создает в нормальной семье дискомфорт, рождает ощущение собственной бедности.


Российское общество еще даже до начала нынешней открытой фазы своего кризиса расслаивалось примерно так:

-- богатые (1-2%);

-- средний класс (15-20%);

-- класс <<ниже среднего>> (30-35%);

-- малообеспеченные (бедные) (40-50%).

Что нам предстоит впереди, если посмотреть на это распределение? Уменьшение среднего класса и рост слоя бедных, что, собственно говоря, уже и происходит.

К сожалению, нам придется быть в этом тренде, судя по системным проблемам экономики, еще не один год, а возможно, и не одно десятилетие.

Эта перспектива очень опасна даже не из-за негативной статистики ВВП, а в связи с весьма вероятным закрытием для России возможностей достойного ее статусу развития. И здесь все упирается в качество человеческого капитала.

Надвигающаяся на нас действительно массовая бедность опасна прежде всего тем, что, попадая в нее, обратно выскочить наверх крайне сложно.

Ведь экономика встала, не создавая новых и сокращая старые рабочие места, инфляция съедает пенсии, социальные пособия и зарплаты. Из той половины населения, которая подпадает под определение <<малообеспеченных>>, если использовать <<черту нищеты>> -- прожиточный минимум, то к хроническим бедным можно отнести уже сейчас 20-25% жителей России.

Как существуют эти люди?

Их текущие доходы позволяют только лишь весьма скромно питаться, донашивать давно купленные вещи, отказывать себе и своим детям даже в самых элементарных радостях жизни. При этом надо платить весьма немаленькие деньги за услуги ЖКХ, покупать билеты на общественный транспорт, хоть какие-то лекарства.

Обследования показывают, что наибольшие риски попасть в круг упомянутых выше хронически бедных у нас имеют несколько категорий людей:

-- одинокие неработающие пенсионеры;

-- семьи с инвалидами или хронически больными;

-- семьи с двумя и более несовершеннолетними детьми;

-- матери-одиночки.

Попав в трясину хронической бедности, эти люди очень часто начинают менять свое поведение.

Происходит маргинализация, или, говоря проще, окончательное выпадение на общественное дно.

Эти малоприятные термины часто вызывают ассоциацию с бездомными, психически больными людьми, алкоголиками и наркоманами. Такие люди есть в любой стране. Мне приходилось своими глазами неоднократно видеть их в крупных городах США, в ряде европейских столиц.
Западные эксперты оценивают численность этого, т.н. андеркласса примерно в 5% от тамошнего населения. Мы, видимо, по этому параметру от них не отстаем.

Однако, говоря об общественном дне в России, я имею в виду намного более широкий круг людей, которые не эпатируют своим поведением почтенную публику.

У них есть крыша над головой, правда, часто совсем плохенькая (общежития, коммуналки, развалюхи), они не болеют явными социальными болезнями.

Но их существование -- это каждодневная борьба за выживание, которая подавляет все прочие потребности, которые считаются общепринятой нормой. Это часто делает просто невозможным их возвращение к полноценной жизни, даже если такой шанс представляется.

В таком виде эти люди смиренно доживают свой век, а в худшем случае не выдерживая тягот, скатываются в андеркласс.

Отдельная история -- это семьи хронических бедных, в которых есть дети. Они оказываются лишенными элементарных (с точки зрения российской общественной нормы) вещей.
Например, полноценного и разнообразного питания, новой одежды и обуви, содержательного свободного времени. Более того, в такого рода семьях нередко родители начинают вести асоциальный образ жизни, бросая своих детей на произвол судьбы.

Отсюда -- детская безнадзорность, которая зачастую делает бедность не просто хронической, но и наследственной.

Предстоящий нам длительный период социальных бедствий, к сожалению, только расширяет масштабы этой и подобных ей проблем.

И вот с таким грузом нам (я все-таки не теряю на это надежды) придется рано или поздно начинать реформы.

Сможет ли справиться с такой задачей российский человеческий капитал или он станет тем камнем, который утянет в трясину окончательной деградации даже самые лучшие начинания?

Скоро мы получим ответ на этот вопрос.

www.mk.ru/economics/2016/01/21/ekonomika-degradacii.html

Знаете чем отличается современный пессимист от оптимиста?

Пессимист говорит - Все плохо, ужасно, хуже уже не будет.

А оптимист ему радостно отвечает - Будет! Будет! Не грустите граждане будьте оптимистами.

Да кстати...Владимир Путин попросили Башара Асада уйти -- Financial Times :-)