Разрушенные храмы

(не с начала)...Девчачьей компанией вышли из магазина. Лето, солнечно, день. Идём по выщербленному тротуару. Я почему-то босиком, ступаю осторожно, потому что песок, но в нём много мелких камушков. К нас начинают клеиться кавказцы, мы отнекивамся, хочется от них отвязаться, но нам всё ещё весело. Пытаемся ускориться, у меня это плохо получается. Выхожу на более менее утрамбованную часть тротуара (как будто много камушков спрессовали, достаточно мелких, но получилось почти ровно). Останавливаюсь и жду, у кого-то мои туфли. Меня догоняет основная компания, девушка протягивает мне пакет-майку с моими туфлями. Стараюсь не отставать, но мне же надо остановиться, чтобы обуться. Идти босиком всё равно не удобно, хоть и дорога ровнее. Останавливаюсь, чтобы обуться. Морщу нос, что приходится одевать на грязные ноги. И всё, я их потеряла из виду, ушли. Мы шли в одно место, как будто живём в общежитии. Я в растерянности от того, что и телефон и ключи в сумочке, сумочка ушла, вместе с подругами. Обыскиваю себя, ключи всё же при мне. Успокаиваюсь и иду дальше, домой.
Большой город, высокие здания, широкие проспекты. Сворачиваю налево и оказываюсь на площади, которой не должно быть на моём пути. По-осеннему мрачно. Не веселят и три разрушенных храма. Около одного из них стою я. Всё на площади бело-бежевое, а храмы чёрные с полуразрушенными стенами, с огромными дырами в куполах. Разрушены давно, внутри много хлама, пробивается трава. Насколько помню, я стояла около Храма Христа Спасителя. Другие два напротив, почти рядом друг с другом. Один более вытянутый, второй пониже и формы у него округлые.
Спросила дорогу и пошла обратно, надо же домой попасть. Но немного другой дорогой. Сквозь разрушенный храм срезать дорогу была мысль, но там было очень жутко, передумала. Ко мне привязалась собака, не особо маленькая, но худая. Не злая, навязчивая, светло-бежевая. Я то и дело оглядывалась, шугала её, а то вдруг нападёт сзади. Встретился мужчина, загнал собаку в сарай, а из сарая выскочила другая, маленькая, чёрная, эту я практически не опасалась, мужчина с собакой проводили меня до двери в деревянном заборе (этот участок пути был больше на деревню похож, узко, тесно, ветховато).
Вышла я к широкой улице, до тротуара добиралась по сугробам. Вечер, зима. Ещё раз спросила дорогу. По пути опять зазеленели листья на деревьях. Помнится ветеран, гуляющий по тенистой аллее, его обличительно-философская речь началась с того, что за что-то похвалил меня. Но я ничего не делала, если только поздоровалась, не помню.
До дома всё же добралась, но там ничего особо интересного не происходило.